Почему то, что составляет счастье человека, должно вместе с тем быть источником его страданий?

Самая лучшая, самая чистая радость на свете — слушать откровенные излияния большой души.

Люди, — кто их знает, почему они так созданы, — люди страдали бы гораздо меньше, если бы не развивали в себе так усердно силу воображения, не припоминали бы без конца прошедшие неприятности, а жили бы безобидным настоящим.

Но ведь у меня была же она, ведь чувствовал я, какое у нее сердце, какая большая душа; с ней я и сам казался себе больше, чем был, потому что был всем тем, чем мог быть.

У меня больше нет ни творческого воображения, ни любви к природе, и книги противны мне. Когда мы потеряли себя, всё для нас потеряно.

Выстрадать всю положенную ему меру, испить всю чашу до дна — таков удел человека.

В большинстве своём люди трудятся по целым дням, лишь бы прожить, а если остаётся у них немножко свободы, они до того пугаются её, что ищут, каким бы способом от неё избавиться.

Я счастлив и доволен, а значит, не гожусь в трезвые повествователи.

Ах, как я потянулся к тебе, с первой же минуты не мог я оторваться от тебя!

Он и во мне ценит больше ум и дарования, чем сердце, хотя оно — единственная моя гордость, оно одно источник всего, всей силы, всех радостей и страданий. Ведь то, что я знаю, узнать может всякий, а сердце такое лишь у меня.

Вспомню басню о коне, который, прискучив свободой, добровольно дал себя оседлать и загнать до полусмерти…

Мы имеем право по совести судить лишь о том, что прочувствовали сами.

Бог свидетель, как часто ложусь я в постель с желанием, а порой и с надеждой никогда не проснуться; утром я открываю глаза, вижу солнце и впадаю в тоску.

Увы, если во мне самом нет любви, радости, восторга и жара, другой не подарит мне их, и, будь мое сердце полно блаженства, я не сделаю счастливым того, кто стоит передо мной, бесчувственный и бессильный.

Я ухожу в себя и открываю целый мир!

А мне всегда до крайности обидно, если люди докучают друг другу, тем более если молодежь во цвете лет вместо того, чтобы быть восприимчивой ко всяческим радостям, из‑за пустяков портит друг другу недолгие светлые дни и слишком поздно понимает, что растраченного не возместишь.

И мы разошлись, так и не поняв друг друга. На этом свете люди редко понимают друг друга.

Чего стоит человек, этот хвалёный полубог! Именно тогда, когда силы всего нужнее ему, они ему изменяют.

Человек может сносить радость, горе, боль лишь до известной степени, а когда эта степень превышена, он гибнет.

Иоганн Гете